| LordVader | Дата: Понедельник, 07.01.2013, 15:01 | Сообщение # 1 |
 Рядовой
Группа: Администраторы
Сообщений: 1
Статус: Offline
| 
Незнакомец
В воздухе стоял столб пыли, который стеснял дыхание. Дрозд прижался к холодной и обшарпанной стене. Тусклый луч света скользнул по ней и исчез среди туч. Глухарь устроился на полу и задумчиво глядел на незнакомца. — Как бы не окочурился наш товарищ.
Дрозд неохотно сдвинулся с насиженного места и взял его руку.
— Пульс есть. Просто сознание потерял. Когда очухается — неизвестно. Скорее всего воздействие пси-источника. Но есть шанс, что он выживет.
Глухарь нервно сплюнул на землю. Найденный им сталкер не внушал доверия. Длинное вытянутое лицо, неаккуратная белая борода, впалые щёки, подчёркивающие выступающий подбородок и большой шрам. С виду — опытный сталкер лет тридцати. Но простреленный КПК, окровавленный жетон наёмника, метка на руке... всё это было подозрительно.
— Ну и что с ним делать? Шут знает, что он забыл в Мёртвом городе... только он наёмник видать и жизнь кому-то попортил. С наймитами связываться себе дороже, а с заказчиками — ещё хуже. С другой стороны — бросать не по-братски как-то.
А у Глухаря с чувством братства было всё в порядке. Ни одного вольного сталкера он в беде не оставлял и считал священным долгом помочь. Такие принципы в нём выработала сама беспощадная Зона.
Дрозд обернулся и поглядел в окно. На пустынной улице было тихо. Только два зомбированных прошли мимо, да ещё один сидел на лавочке.
— Итак, куда двинем?
— К Армейским складам теперь нельзя — там анархисты засели, каждого встречного отстреливают.
— Ну вот только свободовцев не хватало.
— Да, быстро они начали по Мёртвому городу продвигаться. Наймитов, видать, вконец выгнали. Война у них. Эх, нам бы до Бара допереться живыми...
— То да. Загнали сами себя в угол.
— Придётся переться через старые Болота.
— А что там, на Болотах-то?
— Да ничего. Огромные затопленные территории. Ужасней тех, что на юге. Аномалий там по уши, никто туда не ходит. Только аморальные уроды какие-то засели. То ли сектанты, то ли фаталисты, как же их звали... «Последний день» что ли. Верят, что скоро нам грядёт Армагеддон. И ещё ставят опыты на зомбированных, да такие, что лучше и не знать. Ещё там Болотный Доктор живёт.
— А мутанты?
— Нету мутантов. Ничего, Андрюха, прорвёмся.
И действительно, эти два сталкера попадали в переделки похлеще. Они прошли всю Зону — от Периметра до Барьера и Рыжего леса. А теперь их занесло в Городок Тридцать Два, имевший довольно плохую репутацию в кругах сталкеров.
Последовала длинная бессмысленная пауза. Внезапно Глухарь словно очнулся:
Короче, Андрей. Сейчас лучше не переться — чёрт знает, кого встретим. А ночью идти безопасней. Отоспимся вот, да и наймит наш авось очухается. А чтоб не прирезали нас во сне, будем охранять.
Андрею это предложение показалось дельным, да и спать очень хотелось. В последнее время он постоянно страдал недосыпанием, а посему плотно завернулся в колючее холодное армейское одеяло и улёгся рядом с таинственным наёмником. Сон тяжёлой пеленой лёг на очи и затуманил разум.
Глухарь сел на корточки, придвинул автомат, достал дешёвую сигару, поджёг своей любимой зажигалкой и затянулся. Он чувствовал, что найденный сталкер ещё наделает ему хлопот, но выбора фактически не было. Кроме того, все планы Глухаря рухнули — поиск артефактов и разведка Мёртвого города откладывалась на второй план. Не говоря уж о возможном интересе со стороны наймитов.
Между тем Андрей спал неспокойно. То ли пси-излучение, то ли внутреннее душевное расстройство. Как следствие того, ему снился всякий странный бред. Жуткие болота, безликие учёные в защитных костюмах, бойцы в небесно-голубой броне, монолитовцы, коридор, заваленный телами сталкеров, какие-то шипящие экраны, столп энергии из ЧАЭС, идущий в небо, и ужасающий Выброс — словно сама Зона в порыве гнева пожелала стереть ненавистное человечество с лица Земли. Два раза какой-то сталкер дергал за плечо его, умирающего, оставленного наедине с судьбой. Ближе к вечеру этот кошмар начал рассеиваться и постепенно забываться. Андрей с неимоверным усилием продрал глаза и увидел перед собой Глухаря, посмеивающегося себе в усы.
— Эх ты, соня! Проспал всю ночь. Дёргался, бросался, нёс какой-то бред — я уж думал, у тебя тоже крыша поехала. Так и просидел я весь день.
— Да, снился мне идиотизм какой-то, лучше и не вспоминать. А с наймитом что?
Тот совершенно внезапно криво склонил голову, широко раскрыл пустые глаза и посмотрел на Дрозда безжизненным взглядом. Андрей, оцепенев от страха, упал в сторону и беспомощно глядел в ответ.
...Андрей пришёл в себя и увидел непонятную картину — сталкер, ещё несколько минут назад казавшийся мёртвым, уже мирно разговаривал с Глухарём.
— Эх, Андрюха, что ж с тобой такое творится? С такими нервишками за Периметр пора сваливать.
Дрозд вдруг оживился, поднялся с пола и посмотрел на свежее подкрепление в этом безлюдном городе.
— Да, товарищ наш с амнезией.
— Плохо дело.
Потерявший память решил включиться в разговор:
— Да не, так-то вроде помню кой-чего и про Зону, и про остальное, а вот что со мной было — ну не помню.
— Беда, батька. Да ты не боись — не оставим, не звери же какие.
Глухарь посмотрел ещё раз на него. Лицо уже утратило мертвецкую бледность и приняло выражение какой-то беспомощности. Светло-серые глаза слабо отсвечивали каким-то отблеском.
— Как бы назвать тебя? Без клички ты тут не выживешь...
— Серый. — предложил Дрозд.
— Серый? Чего это так?
— Ну сам придумай лучше.
— Да мне как-то всё равно, как меня звать будут.
— На том и порешили. А теперь перекусим и в добрый путь.
Глухарь достал три облезлых банки консервов «Радость туриста», весьма популярных в Зоне, и принялся за еду. Серый и Дрозд последовали его примеру. Тушёнка была с противным привкусом ржавчины, но Серый смирился с данным неудобством — голод не тётка всё-таки.
— Ну и для храбрости... — Глухарь сделал непродолжительную паузу в ожидании реакции.
— Не пью, — коротко отрезал Серый.
— За здоровый образ жизни? — Глухарь улыбнулся. — Да ты не подумай, мы не алкаши, но иногда помогает.
Однако Андрей решил всё же хлебнуть сто грамм, чтобы успокоиться и, как любил говорить Глухарь, «устаканить нервишки».
Однако... экипировка тебе точно уж не помешает. На твоё счастье мы не с пустыми руками — недавно раскопали пару хабаров.
— Диггеры что ли?
— Да нет, вольные странники. Итак, КПК у тебя нету, придётся тебе с нами ходить всё же. В Баре может прикупишь, но это потом. Фонарик — береги как зеницу ока. Не кошка всё таки, а ночью не видно ничего даже под носом. Дальше что...
Глухарь раскрыл свой рюкзак и принялся усердно копаться в левом отделении, куда он складывал всё найденное по пути. Дрозд убирал остатки трапезы, Серый терпеливо ждал.
— Ага, вот ты где! — Глухарь просиял и протянул наёмнику старый потрёпанный «макаров» с тремя обоймами. — Радуйся, пушка для тебя нашлась. Хоть не голыми руками будешь кровососов валить, хах. Да, вот ещё две аптечки — мало ли, во что вляпаешься. Чтоб с голоду не помер и с жажды не обсох, вот бери хлеб с колбасой, консервы да флягу. Только воду откуда попало не набирай, тут и так каждая пылинка фонит.
Серый запихивал всё в карманы, вешал на себе и поминутно благодарил.
— Ну-с, господа, присядем на дорожку — нам предстоит не самый лёгкий и короткий путь. Все трое молча уселись на пыльную скамейку. Глухарь достал из кармана КПК и включил его. Тот замигал, замерцал и бледно засветился в кромешной тьме. Сталкер нажал куда-то пару раз, открыл большую карту Зоны и тыкнул пальцем в синюю точку.
— Вот, мы сейчас здесь. — Глухарь опустил палец ниже. — Тут проход на старые Болота. Дальше, — он сдвинул карту влево, — на Янтарь.
Андрей вдруг вспомнил старый рассказ Глухаря:
«Янтарь. Когда-то озеро там было, а потом обмельчало — мусором радиоактивным завалили. От радиации-то оно и янтарное, аж блестит. Нехорошее место, много там сталкеров сгинуло. Подойдёшь к бережку — и всё, сгорели мозги. Всё там смертью пропитано. И вот эти пустышки толпами ходят. Только они не такие, как тут, в Мёртвом городе. Те как завидят тебя — ух, завоют, аж уши закладывает, и давать шмалять из всего, что под рукой. Тут уж или ты либо решето, либо чемпион по бегу. Очевидно, выбирать не приходится. Ещё там учёные закрысились, главный у них Сахаров. Гм, Сахаров... Неужто случайность? В общем, вояки на учёных забили — исследования всё равно никаких результатов не приносят. Вот и приходится яйцеголовым нанимать сталкеров. Только ты не иди к ним — отправят к чёрту за пазуху, науке помогать. Кстати, говорят, мол недавно какие-то отчаянные во главе с наёмником взяли, да и пробрались на завод! Неужели им действительно денег так много заплатили? Говорят, что типа что-то стабилизировали. Только ни черта не уменьшилось муляжей — соль-то вся в подземной лаборатории, X-16. Там вроде как мозг какой-то выращивали, он и зомбирует. Так что ждём ещё самоубийцу. А я туда ногой не ступлю, будь он проклят, Янтарь этот.»
Глухарь многозначительно посмотрел на Дрозда, словно прочитал его мысли и, вздохнув, сказал:
— Да, говорил я, что не пойду туда, только выбора нету. В общем, с Янтаря как-нибудь проберёмся на Дикую территорию, а оттуда к Бару выйдем. Дальше, — Глухарь повернулся к Серому, — сам пойдёшь. Через свалку до Кордона доберёшься, а там уж и Периметр.
«Поскорее бы отсюда выбраться, — думал Серый, всё это время внимательно изучавший карту, планируя свой маршрут. — Это ж угораздило так вляпаться. Ещё эти двое — чёрт знает, что от них ждать. И, по ходу, я теперь с ними вляпался во что-то серьёзное.»
— Ну, бойцы, выше нос! Выдвигаемся!
Глухарь уже засовывал КПК в карман, как тот замигал, запищал жалобно, затрещал, желая, чтобы на него обратили внимание.
— Гм, что? Ещё один сталкер коньки откинул. Да... Семёцкий! Знак свыше, не иначе. Ладно, засиделись уже.
«Семёцкий... — подумал Серый. — Экие вы суеверные люди. Хотя вдруг?..»
Троица встала и вышла в мрачный Мёртвый город.
Мёртвый город
Их встретил холодный сентябрьский ветер. Нагие деревья мерно покачивались. Небо было сплошь затянуто серыми тучами, скрывавшими луну. Он этого было ещё темнее в этом жутком месте.
Фонари сталкеры не включали — боялись быть замеченными. По телу Серого прошла дрожь — не от холода, а от страха. Его медленно охватывали раздавливающее беспокойство и острое чувство опасности. Он ощущал чей-то тяжёлый взгляд, внимательно наблюдавший за ним. Иной раз Серый не выдерживал напряжения, резко оборачивался, надеясь наконец увидеть незримого преследователя. А за спиной — никого. Вроде спокойно всё, только... Серый прищурился, да так, что глаза начало резать — всё равно нет никого. Одна густая темнота, постепенно поглощающая всё позади. Вдруг Серый услышал чей-то непонятый, неземной, смутный голос, звучавший где-то на уровне сознания: «...главное не поддавайся. Бред это всё...» «Твою ж налево, — думал Серый. — Всё, свихнулся я. Проклятый город, проклятая Зона». И он в сердцах мысленно плюнул.
Глухарь тоже боялся, хоть и был самым опытным и самым смелым в группе. Он предпочитал не оборачиваться — не хотел смотреть страху в глаза. «Пусть лучше сзади убьют, чем перед носом кишки рвать будут». Говорят, что он когда-то ходил в одиночку в Мёртвый город. Две недели там шатался, потом кое-как дополз до Армейских складов. Там его патруль свободовцев нашёл. Сначала приняли за зомбированного и расстрелять хотели, только командир отряда пожалел. «Авось поправится малый», — это были его судьбоносные слова. И не ошибся. В первые дни Глухарь был дикий — глаза вытаращенные, волосы дыбом, ни слова по-человечески — только мычал да бормотал чушь какую-то про Выжигатель мозгов, куртку разорвал в клочья да так и ходил в обмотках. Потом выходили его кое-как. И оказалось — довольно здоровый человек. Даже помогал им с мутантами где-то. В итоге Глухарю и куртку зашили, и «калаш» умельцы починили, дали всякого барахла, что у вояк отбили и отправили на Свалку. Андрей тоже не оставался равнодушным, будучи, пожалуй, самым нервным типом из всей группы. Кошмары полностью измучили его разум. Он уже начал жалеть, что отправился в этот рискованный рейд вместе с Глухарём. Серому он тоже не доверял — до сих пор в памяти всплывал его безжизненный лик. Может это тоже бредом было?
Дрозд пришёл в Зону не по своей воле. Он был обычным 26-летним парнем, как его сразила напрочь душевная болезнь. И однажды он просто ушёл — не сказав никому ни слова. Он просто хотел уйти, уйти из этого прогнившего мира куда-нибудь далеко, чтобы его не нашли, и он умер в забвении. Он сам изгнал себя. В итоге он нашёл себе пристанище в Зоне. Сначала он думал, что сможет здесь спокойно окончить своё существование, но встреча с вольными сталкерами разожгла в сердце волю к жизни. Андрей присоединился к Глухарю и отправился вместе с ним в опасные вылазки далеко в глубь Зоны — не за деньгами, не за артефактами, а за тайнами этого странного места. Однако воздействие психического расстройства всё же не прошло бесследно. Вдоль улиц тянулись бесконечные вереницы огромных серых домов. Классический советский пейзаж. В пустых окнах Андрею чудились безликие люди, следящие за каждым его движением. Иногда у него возникало желание бежать, бежать куда угодно, лишь бы убежать из этого кошмара, лишь бы скрыться от всех ужасов. А иногда рука, не слушаясь мозга, тянулась к кобуре. На лбу выступил холодный пот. Андрей потёр виски, и рассудок начал возвращаться.
Шли молча, торопливыми шагами. Каждый думал о своём. А улицы всё тянулись и тянулись...
Андрей взглянул вверх. Над крышами высился поржавевший строительный кран — всё бросили сразу после аварии. И вот он стоит один, как памятник недостроенного социализма и равноправия. На его фоне довольно иронично выглядел памятник Ленина, зовущего народ в недосягаемое светлое будущее...
Тучи незаметно разошлись, и луна пролила свой бледный свет на Мёртвый город. Наконец они дошли до большого грузного здания, обвалившегося с одной стороны.
— Давайте в подъезд. И смотрите под ноги — тут всё на соплях!
Серый с ещё большим недоверием взглянул на этот серый монолит, разрушенный под напором времени. Глухарь аккуратно тронулся двери. Та послушно отворилась.
Под ногами трещала осыпавшаяся известка и тихо шуршала зола. Сталкеры осторожно обходили и переступали всякий мусор. Андрей оглядел стену. Обои облезли и свешивались с прогнивших досок. Всё было покрыто мохом и плесенью. С потолка свешивался жгучий пух. Он был так прозван не просто так — если коснёшься, то получишь радиационный ожог. Двери были выбиты, некоторые проходы забаррикадированы и завалены чем попало. Жители этих домов были вынуждены немедленно покинуть свои жилища и оставить почти все свои вещи. Мародёры давно обчистили безлюдные многоэтажки.
Вот фотография в разбитой рамке — на ней был изображён город в годы процветания. Вот на подоконнике поломанная детская игрушка... У Андрея сердце сжалось. Он уже и не помнил прежний мир, в котором жил, словно всю жизнь находился в Зону. Ничего хорошего, ничего полезного. — пробурчал злобно Глухарь. — Всё перекрыли, мародёры треклятые.
Лестница наверх резко обрывалась, а с ней обрывалась возможность попасть на высшие этажи. Глухарь отчаянно закатил глаза вверх и заглянул в дверной проём. Перед ним предстала огромная дыра в полу, да такая, что и пола не было видно в тьме. Лишь у стены тянулся узенький перешеек.
Мда, тут не перепрыгнуть так просто. Ладно, парни, давайте за мной, только аккуратнее, есть хребет не хотите переломать. Идея представлялась Серому странной и опасной, но других вариантов не было. Андрей потрогал ногой пол и решился первым перебросить свой рюкзак на ту сторону. За ним полетел тяжёлый рюкзак Глухаря и скромненькая котомка Серого.
— Первый ты. — Кивнул Глухарь наёмнику.
Тот вдохнул полной грудью пыльный воздух, тут же откашлялся и мерными маленькими шажками побрёл к перешейку.
— Ну смелей, мы не можем тут до вечера сидеть!
Серый вдруг разозлился, желая доказать, что он чего-то стоит. Впившись пальцами в доски стен, он начал уверенно продвигаться и вскоре достиг своей цели.
Глухарь уважительно покачал головой, сильной рукой схватился за обгоревшие балки и в два счёта преодолел дыру.
— Давай, Андрюха, спокойней! — прозвучал голос Глухаря с той стороны.
Для Дрозда этот обвал моментально увеличился, а подбадривающие слова товарища звучали где-то вдалеке. Андрей глотнул едкую слюну и подошёл к обрыву. Один путь. Один шанс. Права на ошибку нет.
— Давай, всё получится!
Ничего, тот же наёмник прошёл. Всё получится. Главное... Не смотреть... Вниз... Но он не смог преодолеть какого-то странного желания оценить высоту, с которой в случае неудачи ему придётся преодолеть. В глаза потемнело, голова закружилась. Андрей интенсивнее задышал.
Спокойно... Вот уже Глухарь зовёт его... Осталось немного... Но дыра вдруг растянулась, Глухарь исчез вдали. Какая-то неведомая сила бездны звала Дрозда, силилась сорвать его и поглотить. Руки намокли от напряжения, начали соскальзывать...
Он напряг все мускулы, вцепился в доски, словно в горло своего заклятого врага — смерти. Андрей замер на минуту, рассчитывая свои движения, как боец в решающем исход борьбы ударе — жить или умереть. Наконец он с безумной яростью набросился на другой конец обрыва. Камни и пыли засыпали глаза и размокли от слёз, но Дрозд вдруг почувствовал сильную дружескую руку — руку, которая никогда не предаст, не оставит в беде, которая всегда вытащит из передряги. В последнем рывке он набросился на пол, но послышался грохот и треск...
Андрей очнулся, выплюнул каменную крошку и осмотрелся по сторонам. — Поскорее бы отсюда выбраться.
— Ну что, выдвигаемся? — Серый прекратил грызть ногти, встал, отряхнулся и накинул рюкзачок на спину.
Андрей попытался приподняться, но руки ужасно заболели, будто в них вонзили тысячи гвоздей. Он упал в изнеможении и посмотрел на ладони — перчатки порвались, кожа была ободрана, запёкшаяся кровь смешалась с грязью.
Ах да, как же я забыл! — спохватился Глухарь.
Он поспешно вытащил шприц с болеутоляющим и вонзил в руку Андрея. Тот скорчился от боли, но вскоре выпрямился, с лёгкостью встал и надел рюкзак.
Сталкеры зашли в длинный неосвещённый коридор. Серому почудились кривые тени на стене. Он обернулся и увидел тёмные силуэты на крыше.
Гробовую тишину совершенно неожиданно разорвал оглушительный выстрел.
По спине Серого прошла дрожь. Глухарь побледнел, пнул наёмника вперёд, схватил за шиворот Дрозда, затащил всех в укрытие и осторожно выглянул в окно. По улицам вдруг разрушительным поток хлынули толпы мутантов, сминая всё на своём пути. Под ногами вертелись и лаяли оглохшие слепые псы, постоянно натыкались куда-то. Искривлённые лица зомбированных выражали какой-то бессильный страх. Улица потонула в грохоте, топоте, неистовых нечеловеческих криках. Раздалась продолжительная очередь, за ней другая. Вскоре перестрелка шла почти не прекращаясь. Непонятно, кто и по кому стрелял, но ясно одно — отряд Глухаря был крайне лишним.
— За мной, бегом!
Отряд сорвался с места и помчался по запутанному лабиринту из квартир.. Ошибка — смерть. Пули свистели за ушами, стёкла бились и летели на сталкеров тысячами осколков, стены трещали и падали с грохотом. В голове Глухаря мелькали одна за другой мысли:
«Куда же бежать, что же делать? Пожарная лестница!»
Они вылетели на ржавую железную площадку и спешно побежали по ней. Позади всех был Серый — непривычно было. Глухарь перелетел с лестницы через железный забор, за ним Дрозд. Наёмник уже приготовился к прыжку, как лестница затрещала, загудела и рухнула.
— ...Серый! Иди на север, к окраинам, там встретишь наймита бывшего, Грифа. Свяжешься с нами, там посмотрим. Вот, лови!
Под забором проскользнул непонятный чёрные предмет. Серый подполз к нему, сжал в руке подарок Глухаря и грузно перевернулся за угол. И вовремя — пулемётная очередь разрезала землю. Сталкеры скрылись за гаражами.
«На север, к окраинам, Гриф», — повторял себе Серый.
Он прижал рукой рану, засунул предмет в карман и побежал вдоль забора к таинственному Грифу.
|
| |
| |
